«Первый – значит лучший» – гласит девиз самого обсуждаемого и молодого факультета МГИМО, входящего во многие рейтинги «лучших». В этом году рубрику «МГИМО в лицах» мы открываем интервью с Генри Тиграновичем Сардаряном – деканом Факультета управления и политики, членом Общественной палаты РФ и представителем России в Комитете ООН по государственному управлению. О том, правда ли на ФУПе студентов заставляют каждое утро бриться, как управлять умными городами и почему активное использование социальных сетей может привести к раздвоению личности – в сегодняшнем интервью для Студенческого союза. 

Политика обычно определяется как деятельность государства или же правящей партии. Какое определение дали бы этому термину Вы? 

Политическая деятельность предполагает не только управление государством, но также и борьбу за власть, участие в процедурах, позволяющих достичь возможности управлять государством. Определений термина «политики» сейчас сотни, если не тысячи. Я считаю, что в рамках работы нашего факультета политика это прежде всего призвание и не просто борьба за власть, а стремление служить на благо обществу. 

Факультет управления и политики включает в себя два компонента: политика и управление. Что подразумевает каждое из них?

Не каждое управление подразумевает политическую деятельность, но и не любая политика включает в себя управление. Это сферы деятельности, предполагающие разную специализацию, но при этом имеющие в своей основе единую сущность. 

Мы готовим государственных служащих, и я считаю это своей самой важной задачей. Все три направления подготовки факультета («Государственное и муниципальное управление», «Политология» и «Международные отношения») готовят из наших студентов не просто харизматичных, талантливых, профессиональных лидеров и руководителей – они готовят их в первую очередь для службы государству.

Что выделяет студента ФУПа среди других мгимовцев? 

Когда первокурсники только приходят к нам, в них достаточно быстро запускается процесс трансформации. Мы стараемся сделать все возможное, чтобы они были лидерами в полном смысле этого слова. Как показывают американские исследования, истинного лидера на 70% определяют его soft skills: стрессоустойчивость, коммуникабельность, умение принимать решения в конкурентных условиях, работать в команде. Теория политики, конституционное право и прочее – лишь 30%. Для того, чтобы добиться развития soft skills, необходимо уже сейчас ставить студента в тяжелые условия. Очень большое внимание мы уделяем внеучебной деятельности студентов: всем факультетом ходим на футбольные матчи, посещаем музыкальные выступления – всегда даем своим студентам почувствовать себя в центре внимания и получить поддержку. 

При этом наши студенты всегда находятся в условиях, требующих высокой ответственности. Если они пропускают хотя бы одно занятие – нужно, как того требует государственная служба, немедленно отчитаться в очень формальной форме. Студенты ФУПа с первого курса находятся в том трудовом режиме, который предполагает государственная служба.

Говорят, что ФУП – факультет, который строже всех в МГИМО следит за внешним видом студентов. Почему такое внимание уделяется тому, какая, например, щетина у студента?

Во-первых, мы хотим, чтобы наши студенты воспринимали себя как будущие руководители нашего государства – и чтобы они так же воспринимались в глазах других людей. Мне с трудом представляется, что будущие лидеры России – хипстеры с бородой, в толстовке и рваных джинсах и стаканчиком кофе в руках. Во-вторых, мне очень запомнилась одна история, которую рассказывал один офицер: успех в его жизни начался с того, что он каждое утро заправлял кровать. Это дисциплина. В-третьих, половину занятий у наших студентов ведут практикующие специалисты, представители государственной власти – а для них неопрятный внешний вид недопустим. Наконец, в-четвертых, на нашем факультете обучаются очень красивые девушки: мне кажется, парни должны им соответствовать. 

Кем был придуман девиз факультета «Первый – значит лучший»?

Девиз придумал проректор МГИМО по общим вопросам Артем Владимирович Мальгин. На протяжении первого года после объединения факультетов все статьи о нас выходили с заголовками «ФУП впервые…, ФУП – первый факультет, который…». Летом должно было выйти мое интервью в рамках приемной кампании, и Артем Владимирович написал, что оно выйдет под интересным заголовком и что этот заголовок мне обязательно понравится. Через несколько часов на главной странице появилось мое интервью под заголовком «Первый – значит лучший». 

Этот девиз очень гармонично вписался в общий брендинг факультета (хэштеги, слоганы, символика) и стал настоящим лозунгом. 

Один из ключевых принципов брендинга факультета – активное ведение социальных сетей. Кто этим занимается? 

За присутствие нашего факультета в Интернет-пространстве отвечают наши студенты. Мы есть везде: ВКонтакте, Instagram, Facebook, YouTube. Кажется, нас нет только на «Одноклассниках»…

У нас есть разные форматы работы, многие из них предполагают вовлечение подписчиков. Например, когда ежегодно первого сентября в МГИМО приезжает Сергей Викторович Лавров, мы устраиваем розыгрыш билетов среди первокурсников – первые, скажем, 53 студента, опубликовавшие у себя пост о том, как они рады, что поступили в МГИМО, получают шанс попасть на встречу с министром иностранных дел России. 

В условиях пандемии мы активизировали нашу деятельность в Интернете: День открытых дверей факультета в режиме онлайн за один день посетили 6 тысяч человек, в то время как самый большой зал в МГИМО вмещает в себя лишь 700. 

В программе факультета множество предметов, так или иначе связанных с политикой: история международных отношений, политология, геополитика и многое другое. Но можно ли научить студента быть политиком? Или это набор врожденных качеств? 

Научить человека быть политиком, как и журналистом достаточно сложно. Можно и нужно дать студенту набор навыков и квалификацию для того, чтобы он успешно справлялся с этой ролью и чтобы его деятельность приносила пользу обществу. У нас действительно множество дисциплин, так или иначе связанных с политикой – теория политики, публичная политика, политические технологии. Это все одна сфера, но дисциплины очень конкретные, позволяющие студентам не только сформироваться личностями с базовой научной подготовкой, но и овладеть набором практических навыков. В нашем переменчивом мире, подверженном острым кризисам, особенно важно, чтобы у власти стояли люди, обладающие не только знаниями, но и умеющие разговаривать с населением и отвечать на его запросы.

Если бы Вы сами сейчас выбирали программу для обучения в бакалавриате, то что бы Вы выбрали?

Я бы поступал на госуправление – по сути, это та программа, которую я сам и окончил. Но у меня в этом смысле раздвоение личности (только в хорошем смысле): я окончил госуправление в специалитете, стал кандидатом, а затем доктором политических наук. Сочетание политологии и госуправления сложное, но, тем не менее, очень интересное. 

Факультет предлагает магистерские программы, которые считаются уникальными в России – в частности, программу «Управление умными городами» «Российская газета» включила в список 10-ти самых перспективных программ высшего образования России. В чем заключаются ее особенности и каковы перспективы ее выпускников на рынке труда?

Мы изначально хотели подойти к обучению государственному управлению по-новому. Мы искали ту сферу, где не было никого, кроме нас, – и которая при этом была нужна России и реализовалась с международным участием. Для себя мы определили «Умные города» как один из центров нашего развития. Это системы, которые наиболее развиты в Южной Корее, а в России, к сожалению, только зарождаются.

Мы долгое время ждали ответа от Кореи, но не сдавались и не бросали эту идею. Ключевым событием стало прохождение аккредитации – мы стали членами канадского фонда New Cities Foundation, участвовавшего в разработке таких передовых городов как Дубай, Сеул. Кроме нас в этот фонд входит только Массачусетский институт технологий.

С помощью фонда мы связались с Yonsei University (Сеул) и начали тесное сотрудничество. Была создана магистерская программа двойного диплома, и пятеро наших студентов сейчас находятся в Сеуле, проходят практику в местной мэрии, изучают, как строить современные жилые комплексы, как посредством автоматического управления убрать с улиц дорожные пробки, как сочетать инновации и экологию – словом, изучают те идеи, которые помогут человеку максимально комфортно жить в городе.

Москва – один из мировых центров развития умных технологий. Наш город, активно сотрудничая со сферой бизнеса, генерирует такие технологии, которых нет даже в более развитых городах. Нам не хватает только стратегии и концептуализации – созданием этого займутся выпускники нашей программы. 

Факультет в целом очень тесно сотрудничает с другими странами – и особенно с Италией. Чем обусловлен выбор именно этой страны? 

Есть объективная причина: Италия – дружественная для России страна. Мы уверены в безопасности наших студентов; нам важно, чтобы программа была доступна для широкого круга учащихся, а не только дня тех, кто сможет заплатить за нее около 40 тысяч евро в семестр. В России итальянское образование, к сожалению, очень недооценено. А ведь первые университеты мира возникли именно там! Такие университеты очень «международны». Наши студенты хоть и учатся в Италии, но каждый день они общаются с другими обучающимися из десятков стран.

И, буду честен, есть и субъективная сторона вопроса:  наше теплое отношение к Италии. Любая международная программа – двусторонний процесс. Мы должны быть готовы принять итальянских студентов у нас. В Италии интерес к России ненормально высокий! В разных университетах возникают центры русистики, студенты изучают русский язык и искренне заинтересованы в изучении культуры нашей страны.

В этом году мы также открываем французскую и австрийскую программу. Но мы больше не выбираем страну наугад: среди наших студентов проводится специальный опрос, позволяющий нам понять, какие страны, университеты и программы сейчас востребованы.

Несколько недель назад в рамках круглого стола Общественной палаты РФ при Вашем участии обсуждалась проблема продвижения российских образовательных программ за рубежом. С какими вызовами мы сталкиваемся в этой сфере? 

Это было уже второе заседание за месяц. Первое мы посвятили международным рейтингам, а второе – экспорту российского образования. Это, безусловно, взаимосвязанные вопросы, потому что сейчас все наше образование заточено под международные рейтинги. И в первую очередь необходимо ответить на вопрос: а нужно ли нам вообще расти в международных рейтингах? Уже в ходе первого заседания мы пришли к выводу, что эти рейтинги никаким образом не способствуют росту экспорта образования. Сам факт, что этот рейтинг издается частной компанией в Великобритании, вызывает много вопросов и сомнений – он не международный.

Но в чем же тогда дело, если не в рейтингах? Ответ прост: в трудностях, которые испытывают иностранные студенты, приезжая в Россию. Очень сложно получить визу, статус иностранного студента приравнивается к статусу трудового мигранта – в первую очередь надо решать эти проблемы, а не мобилизовать все ресурсы на рост в британском рейтинге.

Как изменилась жизнь факультета в связи с пандемией коронавируса? В частности, уменьшилось ли количество иностранных студентов и студентов, выбравших программы двойного диплома? 

На число студентов это никак не повлияло; мы опасались, что студентов-магистрантов, выбирающих магистерскую программу двойного диплома, станет меньше, но нет. В Италию наших студентов пустили; для них в визовом центре выделили отдельный день – они успешно решили вопросы с документами, улетели, провели 2 недели на карантине и уже сейчас вышли на учебу.

Жизнь факультета изменилась, но незначительно: мы достаточно легко перешли на дистанционное обучение. Сразу же после совещания с ректором я вернулся и сказал своим сотрудникам, что у нас есть ровно час. Ключевыми условиями выбора платформы для дистанционного образования стали доступность, легкость в установке и регистрации и отсутствие необходимости за нее платить: мое главное условие – чтобы ни университет, ни кто-либо из преподавателей или студентов не потратили на дистанционное обучение ни копейки. Мы подобрали подходящий вариант, и за сутки вся наша образовательная система перешла в онлайн-формат.

Но самое обидное: коронавирус испортил две важнейшие церемонии – вручения студенческих билетов и дипломов. 

Как Вы считаете: какие перспективы у дистанционного обучения в будущем? Будет ли следующее поколение также посещать университеты или, наоборот, учиться онлайн?

Онлайн никогда не сможет заменить очное обучение. Я выступаю категорически против даже любых обсуждений этого. Университет – это в первую очередь место для социализации. Здесь мы обретаем дух, становимся частью большой семьи МГИМО – как это сделать, сидя дома в пижаме?

Не так давно Вы были избраны представителем РФ в Комитете ООН по государственному управлению. С какими вызовами и проблемами сталкивается этот Комитет? В чем заключаются результаты его деятельности? 

Основная задача Комитета – разрабатывать рекомендации и высказывать свою позицию в отношении необходимых реформ и изменений для достижения целей устойчивого развития ООН к 2030 году. Во время ежегодного пленарного заседания выносится повестка, проходит обсуждение, по результатам которого пишется заключение, оно, в свою очередь, направляется в соответствующие органы ООН и государствам-членам организации. 

Во время пандемии наше заседание, как и все массовые мероприятия, проходило в онлайн-режиме. Я обратил внимание своих коллег на то, что без Интернета мы бы попросту не справились со сложившейся ситуацией. Заставить многие миллионы оставаться дома помог именно Интернет. Таким образом, стало очевидно, что Интернет обладает статусом права человека – и если у человека нет права на доступ к нему, он оказывается ущемлен в других своих правах. 

Если Интернет рассматривать как право человека, то разумно ли как-то ограничивать человека в его использовании? Речь, в частности, об увольнениях учителей за публикации фотографий с отпуска на море или отчислений студентов за какие-либо размещенные посты.

Очень важно быть осознанным в своем поведении в социальных сетях. Сегодня это не просто хобби человека, а самое настоящее шизофреническое раздвоение личности – многие люди маниакально зависимы от своих публикаций в соцсетях, у них нет грани между жизнью реальной и жизнью в Интернете.

Страница же по определению не может быть личной, потому что находится в публичном доступе.

Интернет-пространство требует огромной ответственности. В первую очередь, как мне кажется, необходима привязка к одному человеку одного аккаунта с верификацией его данных. Это бы в первую очередь обезопасило Интернет-пространство.

Я же использую социальные сети для продвижения, и это дает гораздо больший результат, чем любые газеты или телевизионные эфиры. А для личного общения всегда есть реальные встречи и реальная жизнь, поэтому персональных аккаунтов у меня нет.

Многие специалисты, среди которых в том числе и преподаватели МГИМО, уверены, что мир сейчас находится в состоянии крайней депрессии. Как Вы сами определяете нынешнюю ситуацию и что каждый из нас может сделать, чтобы ее улучшить?

Мир сегодня очень разный. Я сторонник цивилизационного подхода развития и считаю, что разные регионы мира развиваются по-разному: нельзя утверждать, что африканская и европейская цивилизации сейчас находятся в одном состоянии. Абсолютно очевидно одно: мир сейчас переживает острую стадию кризиса. Парадигма «либеральной деревни», подразумевающая, что все будут жить в одинаковых условиях, с треском провалилась. А на смену этой парадигме не пришло ничего – и мы таким образом находимся в процессе трансформации, который еще далеко не завершен. Философы, столетия потратившие на борьбу с любыми формами трансцендентности и сводившие все к личности, привели нас к плачевному результату – те политические и социальные институты, которые долгое время считались незыблемыми, сейчас трещат по швам; яркий пример этому – американская политическая система. В последние десятилетия США позиционировали себя как государство, отстаивающее права меньшинств – а сейчас они этими меньшинствами изнутри уничтожаются. 

В то время как народы Запада галопом летят к постмодерну, в исламском мире Турция превращает церкви в мечети, в африканских странах в отношении белого населения совершаются акты насилия со стороны черного населения; мир находится в настолько разных эпохах, что говорить о каком-то едином состоянии просто невозможно. 

Какое место в этом нестабильном мире занимает Россия? 

У нас сейчас складывается очень интересный исторический период, когда мы начинаем переосмысливать не просто собственную политическую систему, а вообще понятие государственности. За тридцать лет в нашей стране произошел процесс, который в других странах занимал столетия. За сутки у нас распалась одна государственность, на ее обломках мы попытались построить другую, либеральную по западной модели, а она, в свою очередь, достаточно быстро переформировалась в более привычную нам систему со значительной ролью главы государства.

Сейчас мы на уровне Конституции сделали попытку заявить о том, что у России  иные идейно-теоретически основы государства, чем у западных стран. Мы прописали собственное отношение к такому институту, как семья – в условиях, когда в параллельной реальности обсуждаются всевозможные вариации понятия «семья», допускается, что она может включать в себя не просто «родителя один» и «родителя два», а пять человек разных или одинаковых полов – на конституционном уровне России было необходимо заявить, что мы не являемся частью этой парадигмы развития. Такое заявление важно с точки зрения не только внутренней, но и внешней политики.

Что ждет наше поколение? В каком состоянии получим Россию мы?

У нас уже сложились достаточно сильные институты государственности; наш государственный аппарат работает, и свою эффективность он доказал даже в условиях пандемии. Из ситуации, сложившейся в связи с коронавирусом, наша страна вышла с меньшими потерями, чем большинство наиболее развитых стран мира – и это не говоря уже о странах третьего мира.

У нас есть вооруженные силы, которыми можно гордиться. У нас есть отдельные отрасли, которые развиваются стремительно и совершенно по-новому. Когда в нашу страну приезжают иностранцы, они удивляются, как слаженно работает система онлайн-банков, вызова такси, доставки продуктов – в контексте «уберизации» мы шагнули гораздо дальше, чем другие страны нашей планеты. На западе эти технологии, возможно, более развиты, но в плане доступности нам нет равных. 

Хотим мы этого или нет, но мир находится в процессе глобализации, в результате которого стираются многие границы – например, в информационной сфере. Но, безусловно, есть и те сферы (образование, промышленность), в которых государство должно ориентироваться на собственные, национальные интересы и быть в состоянии их отстаивать. 

Текст: Елена Тимофеева, 4МЖ
Пресс-служба Студенческого союза МГИМО

---